Наступает снова ночь,
Постепенно звуки затихают,
И заботы дня уходят прочь,
В пелене забвенья все растает.
И приходишь Ты ко мне, мой Бог,
Нам теперь никто не помешает
Рассудить о сложности дорог,
Ведь что завтра ждет, никто не знает.
Посидим, поговорим, мой Бог,
Научи меня, как жить и верить.
В жизни много каждый день тревог.
Как обдумать все, и все измерить?
Говоришь: заботы Мне отдай,
Не тревожься ни о чем напрасно.
Если веришь, значит доверяй,
Успокойся , будет все прекрасно.
Говорим с Тобой мы о любви,
Как любить , прощать, быть милосердным,
Как быть верным, душу отдаввать
За того, кто быть не может верным?
И вопросов много, их не счесть.
Чтоб ответ найти на все вопросы,
Нужно, Господи, с Тобой пуд соли съесть,
И пустыню перейти, где все непросто.
Если б можно было просто так
Говорить с Тобой, Господь о разном.
Обо всем вопросы задавать,
Расспросить о вечном и прекрасном,
Я б спросила , как жить каждый день
Так, чтоб пыль греха мирского не касалась,
Отличать чтоб получалось свет и тень,
И быть ближе к небесам хотя б на малость
Посидим, поговорим, мой Бог,,
Научи меня, как жить и верить.
В жизни много каждый день тревог,
Как обдумать все, и все измерить!?
Говоришь: заботы Мне отдай,
Не печалься ни о чем напрасно.
Если веришь, значит доверяй.
Успокойся, будет все прекрасно.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
